 |
| П. Минакир |
|
|
- Павел Александрович, вы уже давали свою экспертную оценку экономической ситуации, сложившейся на Дальнем Востоке, а какова она, на ваш взгляд, в Хабаровском крае?
- Особенных отличий от ситуации в целом по ДФО у нее нет. Естественно, некоторые статистические различия присутствуют. Вместе с Приморьем Хабаровский край образует группу субъектов с диверсифицированной, сравнительной, экономики. Направляемые сюда инвестиции идут на реализацию проектов инфраструктурного значения. Здесь у Хабаровского края, конечно же, есть своя ниша, связанная с уже сложившейся промышленной структурой. И если Якутия, Магаданская и Сахалинская область – это субъекты федерации с большой добывающей промышленностью, то Хабаровский край – это металлургия, судостроение, в недалеком прошлом химия, нефтепереработка, машиностроение, лес и деревопереработка. Такова картина, из которой вытекают, как сложности, так и преимущества.
- Например?
- Сложности заключаются в высокой чувствительной отрасли к состоянию рынка. В свое время она создавалась не для потребления в регионе и даже не для экспорта, а в расчете на союзный рынок. В значительной степени шла работа на оборону.
Сейчас ситуация во многом хуже – оборонзаказ существенно сократился - потребности стали скромнее, а надежного и стабильного рынка у этих отраслей нет.
И все проблемы сейчас основываются на загруженности мощностей перерабатывающей промышленности. А загружены они ровно настолько, насколько позволяет конъюнктура. Причем не самого Дальнего Востока или Хабаровского края, а конъюнктура внешних и внутрироссийских рынков.
В дополнение к этому сейчас, в отличие от советского времени, у нас в том же машиностроении появились конкуренты. Оказывается, что строить нужно уметь быстро, качественно и дешево. Ситуация осложняется еще и тем, что при условии вынужденно борьбы отрасли за рынок, не все и всегда в этой борьбе могут сделать все своими руками – не все от них зависит. Существует множество экономических, законодательных, инвестиционных и технологических барьеров, которые предприятия сами по себе обойти не могут.
В итоге мы приходим к пониманию, что для Хабаровского края обеспечение стабильного развития и удовлетворительного роста, дело во многом более волокитное, чем для регионов, основывающихся на добыче сырья.
- Там ситуация во многом проще и понятнее. Есть сырье – хорошо, нет сырья – плохо, но с этим ничего не сделаешь.
- А при сравнительно экономике ситуация намного сложнее. С одной стороны – масса возможностей, с другой стороны – они слишком разнообразны, и не от края или производителей зависят. Только в диверсифицированной экономике может возникнуть стимул для создания сопутствующего бизнеса. Ведь чем сложнее производство, тем больше у него нуждающихся в удовлетворении потребностей – производство каких-то компонентов, ремонт, консультации, технологии, разработки. Возможность принципиальная, но с нее начинаются проблемы. Ведь и у края, и у федерального регулятора появляются определенные ожидания. А помогать деньгами при этом в первую очередь будут тем, у кого таких возможностей нет. Поэтому для Хабаровского края ситуация всегда чуть сложнее, чем для территорий с простой экономикой.
Даже когда был кризис, краю приходилось тяжелее, чем тем же ресурсным регионам, потому что не было такой ясности в тех реакциях, на которые должна была отвечать экономика.
Определить это априори было невозможно. А за последнее время, несмотря на то, что край занимает центральное место в округе, он занял прочную позицию, если не на периферии, то в тылу точно. Мы вернулись к своей исторической роли – территории, обеспечивающей сражение дивизий первого эшелона – Приморского края, Якутии, Сахалина. Хабаровский край - это тыловая база, которая занимается производством ресурсов.
А общее правило на самом деле таково, чем больше инвестиционных ресурсов будет выделяться, условно, на Дальний Восток, то тем устойчивее будет тыловая позиция Хабаровского края. Но тыл, как известно, тем мощнее должен развиваться, чем грандиознее задачи на фронтах дальневосточной экономической войны.
- Но ведь выделение инвестиций циклично. И если их много сейчас, то это не значит, что так и будет продолжаться. Ведь на данный момент деньги выделяются в проекты, которые имеют свойство заканчиваться.
- Верно. Но это не значит, что инвестиции прекратятся. Нет, они будут продолжаться, но станут носить поддерживающий характер – их размер заметно сократиться.
Однако и тут у Хабаровского края есть свое преимущество – он инвариантен по отношению к пику или к спаду инвестиционной волны.
Тыловая база она на то и тыловая база, чтобы обеспечивать автономный спрос. Его экономика рассчитана на некую минимальную стационарную величину. К тому же диверсифицированная экономика в меньшей степени подвержена внешним шокам – они для нее не так критичны. И это дает возможность несколько свысока смотреть на неприятности, происходящие на рынке углеводородов, к примеру.
- По вашим словам, кризис 2008-2009 года Дальний Восток в целом пережил неплохо. При этом Хабаровскому краю приходилось тяжелее, чем ресурсным территориям. Чего нам, учитывая более-менее устойчивую экономику, ждать от грядущего кризиса? Каковы будут последствия? Рост цен на топливо и продовольствие, остановка кредитования?
- Если реализуется худший из возможных сценариев, а это экономический коллапс в Европе, то эффекты будут те же самые, на самом деле. Сократится спрос на сырье, соответственно, возникнут трудности в реализации продукции, начнут сворачивать производственные программы, а это приведет к тому, что либо снова увеличится безработица, либо произойдет заметное сокращение текущих доходов. Конечно же, в очередной раз естественно отреагируют домохозяйства – деньги перестанут тратиться, их начнут придерживать. На продовольственном и производственном рынках упадет конечный спрос, начнутся осложнения у торговых сетей. Запустится классическая цепочка, характерная для кризиса: первыми почувствуют изменение ситуации финансовые круги, затем сигнал пройдет в производственные ячейки и одновременно произойдет притормаживание конечного спроса потребителей, просядут цены, перестают расти розничные продажи, соответственно, вслед за этим наступает сокращение доходов всех уровней, в том числе доходов бюджета, и возрастание расходов.
- В завершение нашей беседы хотелось бы попросить вас оценить двойное строительство на Большом Уссурийском острове. Китайская сторона уже успела построить некоторые объекты, на остров съездили первые туристы. Мы же только недавно приступили к строительству моста. Очевидно, что догнать азиатских соседей мы не успеваем.
- Я думаю, что это отставание будет только прогрессировать. Ведь дело в том, что по одежке нужно протягивать ножки – ничего безразмерного, по крайне мере в экономике, не бывает. И нельзя одновременно решать много задач, требующих неограниченных ресурсов. Мы становимся постоянно заложниками своего желания, никак не связанного с возможностями. Это первое, но существует еще и второе. На Большом Уссурийском острове мы сознательно шли на разделение. И, казалось бы, что принимая такое непростое решение, следовало бы тщательнейшим образом продумать все последующие действия для того, чтобы обезопасить себя и обеспечить себе тот статус, который должен обеспечить стабильное положение на этой демаркированной границе. Это означает, что еще позавчера нужно было все начинать – уже должен был быть план строительства, должны были быть деньги. Ведь нашлись же средства на АТЭС 2012, а на Большой Уссурийский остров требуется намного меньше. Да и возник саммит намного позже, чем было подписано соглашение.
А это ведь непростая точка – общегосударственный стратегический пункт. Но ничего этого сделано не было.
Поэтому, я полагаю, что проблема наша заключается не только и не столько в отсутствии денег, сколько в отсутствии элементарной организованности и порядка в мозгах, элементарной ответственности за страну.
Напомним, что ранее Павел Минакир заявлял о том, что возможная судьба Дальнего Востока - третий поставщик ресурсов для стран Азии.
«AmurMedia», 21.10.11
