Хочу привести один пример, он связан со статистикой, но характеризует наше рабское сознание, поэтому я приберег его для настоящей главы.
   Происходит страшная железнодорожная катастрофа. Погибает почти тридцать человек. Становятся инвалидами, теряют кормильцев и своих близких ещё десятки людей. Рушатся их жизненные планы. По этому факту следствием было признано потерпевшими семьдесят человек. Всем потерпевшим объяснили их право на претензии, которые они могут в судебном порядке предъявить к виновным в этой катастрофе, довольно богатым организациям.
   Из семидесяти потерпевших лишь двое сами проявили инициативу и пришли в суд требовать компенсацию. Ещё немногим больше десяти человек, до конца не веривших в справедливость, обратились в суд спустя довольно длительное время. Более пятидесяти потерпевших в судебную защиту не поверили и от нее отказались. На этом примере мы видим, как из семидесяти граждан России всего лишь двое (З%) активно готовы отстаивать свои права. Примерно двадцать процентов повержены пораженческому духу и готовы сдаться ещё до начала борьбы. Восемьдесят процентов населения страны, язык не поворачивается назвать их, моих соотечественников, гражданами, а такую страну - государством - потомственные рабы.
   Исходя из такого соотношения, а значит требовательности населения к властям, формируется качественный уровень наших президентов, правительств, законодателя и, разумеется, правоохранительной системы. С чем нас и «поздравляю».
 

 
        Оглавление   Продолжение  >>>
 
http://abcfoto-album.boom.ru/gl0.html

Не знаю, были ли в роду Петра Парфеновича служители «правоохранительной», а точнее сказать, репрессивной системы, но наследственную закваску традиций школы Вышинского в нем, даже человек неискушённый, видел сразу.
   В принципе, ничего в нём особенного не было. Обыкновенный советский прокурор с его рефлексорными прибамбасами холуя - «Чего угодно?». Это даже не болезнь. А так знаете… Генетически, от природы. И благословение сыночку Коленьке на юридический факультет, так же из природы условных рефлексов советско-российско-ментовско-прокурорского вида было дано задолго до его зачатия.
   На первый взгляд всё как обычно, и много лет подряд.
   Пермский государственный университет славится своими выпускниками - юристами. Вот в числе нескольких таких выпускников и прибыл в Хабаровский край во времена вышеописанных событий Костюченко - младший. Дабы не быть обвиненным в семейственности, направлен был молодой специалист исполнять свой служебный долг в город Комсомольск-на-Амуре.
    Борьба с семейственностью в органах - это от лукавого, даже в конкретном случае.
    К примеру: сын прокурора Костюченко служит у прокурора Хабаровского края, сын прокурора Хабаровского края служит у прокурора Н-ской области Пупкина, а сын прокурора Пупкина служит у прокурора Костюченко. Карьерный рост у этих ребят такой, что зачастую окружающие не знают в каких должностях «золотая молодёжь» пребывает сегодня.
   Тот же Коля Костюченко в весьма юном возрасте и с рекордно минимальным стажем работы в прокуратуре назначается в Комсомольске прокурором. Наверное, он был очень хорошим прокурором, раз сегодня дошел до такого чина.
   Только, вот что странно: полюбился, почему-то, ворам в законе Комсомольск. Именно в бытность там прокурором Костюченко вышли они из подполья. Даже если на всем Дальнем Востоке их пять, то четверо живут в Комсомольске, и если их десять, то восемь из них так же живут под крылом у прокурора Комсомольска. Самый ленивый опер города знал, где они живут, каким преступным промыслом занимаются, с кем и когда ходят в бани. Ну, а у неленивых, на воров было столько улик, что их десятой доли хватило бы для того, чтоб надолго забыть в Комсомольске это явление.
   Дружное сообщество дальневосточных воров должно быть до бесконечности благодарно прокурорам Костюченко за свою беззаботную жизнь. Благодарно настолько, что просто обязано было принять их в свои дружные ряды с почетным ритуалом коронования и обязательным начислением доли за превосходно организованный прокурорский «зонт».
   Ко всему следует добавить, что ЕАО и Комсомольск-на-Амуре находились в одном административно-территориальном формировании - Хабаровский край, где Костюченко - старший входил в первую двойку самых высокопоставленных прокурорских работников.
   Эволюция семейной преемственности прокурорско-судейско-ментовско-ГеБешного помета дает поразительные результаты: всего за три года до начала перестройки папаша массовым тиражом, по заказу, безнаказанно фальсифицировал уголовные дела, и загонял за колючую проволоку заведомо невиновных, а сыночек, спустя двадцать лет, так же выполняя заказ, обеспечивая безнаказанность фашистов в российской военной форме, принимает участие в массовых пытках и убийствах.
   Я не знаю, есть ли у прокурора Чечни дети, а если есть, не знаю какого они возраста. Но если они уже студенты, то я на 99% уверен, что они студенты юридического факультета и, очень боюсь, что через несколько лет, продолжая дело династии каннибалов Костюченко, погонят они нас в лагеря, о которых Сталин с Вышинским в компании с Гитлером и Гиммлером могли только мечтать.
 
http://abcfoto-album.boom.ru/gl0.html

  С Николаем Петровичем, Бог миловал, судьба не сводила, зато папашу его, старшего советника юстиции, прокурора Еврейской Автономной Области, знал лично.
   Ровно двадцать лет назад отправил я ему по почте заказным письмом подарок - пятикопеечную брошюру «Конституции РСФСР» с письменным пожеланием перечитывать её в день получки, дабы не забывал, за что ему «отстёгивает» народ денежное и остальные виды нехилого прокурорского довольствия. Несколько дней спустя, получаю повестку: явиться к прокурору области. Хоть знал уже, с кем имею дело, но каюсь, подумал: «Проняло мужика, осознал». Однако ошибся. Вызывал меня, старший советник юстиции, для того, чтобы вернуть брошюру. Так и сказал, нажимая на слово «твоя».
   - Я прокурор, мне твоя конституция не нужна. Потом добавил ещё что-то нелицеприятное. Ну и я, не сдержавшись, «отвязался», не помню точно, но примерно:
   - С удовольствием забираю брошюру обратно. Нечего тебе, говнюку, нашу Конституцию своими грязными руками лапать.
   В общем, поговорили задушевно. Хорошо, Пётр Парфёнович оказался человеком сдержанным, да и мне не хотелось присесть за мордобой прокурора. К тому же, между нами был большой стол и довольно упитанный работник областной прокуратуры по фамилии Журов.
   Свело нас уголовное дело, возбужденное по подозрению в подделке и незаконной выдаче мне «Аттестата» очно-заочной средней школы рабочей молодежи № 1.
   Как собирались, следователи Биробиджанской городской и областной прокуратур доказать «подделку и незаконную выдачу», по сей день не могу представить. Школа, где я учился и получал аттестат, находилась в трех автобусных остановках от следовательских кабинетов. Десятки одноклассников и учеников параллельных классов, преподаватели, члены государственной экзаменационной комиссии, необходимый набор документов и правильно оформленных приказов, торжественное вручение и даже последующий, как положено, «обмыв» аттестата в ресторане - всё говорило в мою пользу. К тому же, стыдно признаться, вызывал сочувствие средний бал моего аттестата, что косвенно подтверждало непредвзятость лиц его утверждающих. Ну а если учесть то, что я к тому времени уже сдавал экзамены за третий курс отделения журналистики ДВГУ…
   Полтора года, собирая кипы инструкций, приказов и разных бумаг, трое следователей тупо допрашивали десятки людей, а внешний объём самого «дела» вызывал у кого-то почтительный трепет, а у кого-то резонный вопрос следакам:
   -Ребята, с мозгами у вас всё в порядке?
   Каждый раз, когда меня очередной следователь вызывал на допрос, я задавал ему этот, с ехидцей, вопрос получая уклончивый, примерно одинаковый ответ:
   -Все вопросы к областному.
   Да… Двадцать лет. За прошедшее время некоторые посвященные в эту историю прошли путь от студентки-заочницы до старшего советника юстиции, полковника - если по-нашему. Некоторые так и остались в прежних должностях. А некоторые, как один из «моих» следаков, красивый и добрый парень Серёга Мартынов, ушли из жизни.
   У Эдуарда Кравца, бывшего начальника СМП со станции Известковая, осужденному «за уничтожение государственного имущества», к Костюченко тоже были вопросы. И самый главный:
   -За что? Я выполнил решение райисполкома, - ликвидировал чрезвычайную ситуацию, построил новый, взамен унесенного паводком, мост. А меня - в тюрьму?!
   Строительного материала под рукой не было, а на другом берегу - отрезанный от цивилизации жилой посёлок. На недосягаемой для Кравца «высоте» было принято решение использовать старую, всеми забытую, долгое время стоящую в тупике железнодорожную платформу. Быстренько провели с железнодорожниками все необходимые в таких случаях согласования, сдернули с колесных пар платформу и начали разделывать её бензорезом. Весь этот процесс демонстративно фиксировал милицейский фотограф, а когда после авральной круглосуточной работы по мосту пошли первые машины, Кравцу объявили, что он совершил уголовное преступление - заведомо испортил государственное имущество. Как и в моём случае, следователи давали понять Кравцу, что рады бы немедленно прекратить уголовное дело, но…
   Отсидел осужденный Эдуард Кравец четыре года, и, если память мне не изменяет, в 1987 году был полностью реабилитирован. Ему принесли извинения, без проволочек компенсировали материальные убытки и даже, вроде бы, моральный ущерб. Но где вы видели весы, на которых годы лагерей можно приравнять к какой-то сумме? Не буду здесь приводить имен, заказавших неугодного человека, а вот имя и должность главного исполнителя, под руководством и профессиональным надзором которого фабриковалось и рассматривалось в суде это уголовное дело, оглашу: прокурор ЕАО, старший советник юстиции, награжденный орденом «за укрепление социалистической законности в ЕАО», мастер подлогов и умышленных, по заказу, фальсификаций уголовных дел Костюченко Петр Парфенович.
 
http://abcfoto-album.boom.ru/gl0.html